Численность сотрудников за минувшие три года сильнее всего выросла в обрабатывающей промышленности, сфере информационных технологий и административной деятельности, а сократилась — в госуправлении, образовании и здравоохранении. Такие данные приводит в докладе «Развитие рынка труда и его связь с научно-технологическим развитием» главный экономист ВЭБ.РФ Андрей Клепач (РБК изучил его презентацию).
Уровень безработицы в России снижается как минимум с 2017 года (тогда он составлял 5,2%) с коротким подъемом в «ковидный» 2020 год (до 5,8%). С 2021 года уровень безработицы снизился вдвое — с 4,8 до 2,3% к декабрю 2024 года. Это рекордно низкий уровень за всю постсоветскую историю страны. По данным Росстата на февраль этого года, уровень безработицы составляет 2,4%.
Клепач отмечает, что занятость на крупных и средних предприятиях и организациях постоянно сокращалась и немного возросла только в 2023–2024 годах. В этот период поворот к росту занятости в обрабатывающих отраслях, машиностроении и строительстве произошел «благодаря росту заказов со стороны оборонного комплекса».
В целом численность занятых в российской экономике за три года (на конец 2024 года) увеличилась на 2,1 млн человек — до 74,6 млн. Из них менее половины (34,5 млн) работали в средних и крупных организациях, по данным их отчетности. Разница, как предполагается, приходится на работников в малом бизнесе, самозанятых и неформально занятых.
РБК направил запрос в Минтруд России.
Наибольшее сокращение численности работников произошло в сфере водоснабжения, водоотведения и утилизации отходов (на 40%), в сфере культуры, спорта и досуга (на 9%), в сельском хозяйстве (на 8%), в сфере операций с недвижимостью (на 8%), в госуправлении (на 7%).
«Все, что касается обрабатывающей промышленности, машиностроения, связано с оборонзаказом, с бюджетным импульсом. И такая тенденция продлится ровно столько, сколько будет действовать этот бюджетный импульс», — говорит профессор Высшей школы бизнеса НИУ ВШЭ Елена Варшавская. Она уточняет, впрочем, что резкого разворота тенденции не будет даже после окончания «горячей» стадии военной операции, какое-то время после тренд будет сохраняться. Варшавская напоминает, что Россия в 1990-е годы пережила времена, «когда заказ государства закончился и эти отрасли оказались в довольно тяжелой ситуации».
Расходы на оборону и гособоронзаказ «при любом реалистичном сценарии в обозримом будущем окажутся системно выше, чем до 2022 года, примерно на 3–4 процентных пункта ВВП из-за изменений в потребностях и издержках оборонного сектора», указал управляющий директор по макроэкономическому анализу и прогнозированию рейтингового агентства «Эксперт РА» Антон Табах в апрельском макропрогнозе рейтингового агентства «Эксперт РА».
Данные доклада Клепача отражают реальность рынка труда, считает зампред комитета по труду и социальной политике Московской торгово-промышленной палаты Наталья Громова. «IT продолжает активно развиваться — несмотря на отток части специалистов, спрос на тех, кто остался, только вырос. Бизнесу как никогда нужны те, кто способен внедрять цифровые решения, автоматизировать процессы, обеспечивать информационную безопасность. Административная занятость — это в основном аутсорсинг: логистика, охрана, сервисный персонал. Компании пересобирают операционные модели и часто делают это через сторонние ресурсы», — поясняет она.
Рост занятости в «обработке» и добыче Громова называет «обратным эффектом» внешнеполитической ситуации: «импортозамещение, мобилизация промышленности, рост внутреннего спроса — все это требует людей».
Курс на индустриальную структуру занятости
Клепач обращает внимание на то, что в отличие от развитых стран в России выше доля занятых в материальном производстве, а в секторе услуг (кроме образования), наоборот, ниже. Например, в России доля занятых в здравоохранении оценивается на уровне 7,9%, тогда как в Норвегии она составляет 20,2%, во Франции — 14,3%, в США — 14,2%, указывает он.
Клепач называет позитивным проявлением научно-технического прогресса увеличение общей численности и доли занятости в экономике знаний. По его оценке, наблюдается опережающий рост в высоко- и среднетехнологичных отраслях (на 11 и 6% соответственно с 2021 по 2024 год), а также в информационно-коммуникационных технологиях (на 42%). Одновременно, однако, происходит сокращение численности работников в образовании — на 1,7% за тот же период.
Сокращение занятости в образовании, здравоохранении, культуре и спорте не соответствует мировым тенденциям, солидарна Варшавская. «Что такое снижение занятости в здравоохранении на фоне стареющего общества? Это не очень хорошо. Если общество стареет, оно здоровее не становится», — рассуждает она.
По мнению Варшавской, Россия идет «к какой-то индустриальной структуре занятости, в то время как развитый мир движется к другой структуре с развитой сферой услуг». «А услуги — это не только развлечения, еда и покупки, это и бизнес-услуги, высокотехнологичные и высокоинтеллектуальные услуги», — уточняет эксперт.
Громова называет сокращение занятости в культуре, спорте, недвижимости «закономерным результатом экономического сжатия». «Эти отрасли одними из первых попадают под сокращения, особенно в регионах. И, к сожалению, значительная часть сотрудников уходят не по собственному желанию, а из-за отсутствия возможностей», — отмечает она.
Региональные дисбалансы в зарплатах бюджетников
Клепач приводит в своей работе оценку изменения численности работников образования и науки за период 2015–2024 годов. За этот период сильнее всего сократилось число педагогов высшего профессионального образования (на 19%) и исследователей (на 11%). Численность педагогов общего образования, напротив, несколько выросла — на 2,6%.
В 2012 году в рамках майских указов президент Владимир Путин дал ряд поручений правительству, касающихся повышения зарплат бюджетникам. В частности, было поручено довести среднюю зарплату педагогических работников общеобразовательных учреждений до уровня средней заработной платы в соответствующем регионе. Также в указе шла речь о повышении зарплат всех работников образования, научных сотрудников и врачей.
Как отмечает Клепач, на среднестрановом уровне удалось достичь соотношения, установленного майскими указами 2012 года, практически по всем категориям работников, однако «результаты существенно варьируются в зависимости от уровня собственности учреждений и субъекта». В некоторых категориях разрыв в уровне зарплаты — между регионами с максимальным и минимальным значениями (с учетом уровня цен) — даже вырос за период с 2013 по 2023 год, оценивает Клепач. Так, в сфере общего образования он увеличился в 3–3,8 раза, в среднем профессиональном образовании — в 3,5–3,6 раза, у научных сотрудников — в 3,3–3,8 раза. Впрочем, дифференциация немного сократилась у педагогов дошкольного образования и значительно сократилась (с 3 до 2,4 раза) — в системе высшего образования.
По данным Росстата, в 2024 году среднемесячная номинальная начисленная заработная плата работников сферы образования составила 62 913 руб., в то время как в целом по всем видам деятельности средняя зарплата составляла 87 952 руб. «В сравнении со странами ОЭСР уровень зарплат (педагогов) неконкурентоспособен», — подчеркивает Клепач. В поддержку этого тезиса он приводит данные за 2022 год: если в России зарплата педагога общего образования в долларах США по паритету покупательной способности составляла $1925, то в Чехии — $3233, во Франции — $4221, в Австрии — $6176, а в Германии — $7429.
Проблема оплаты труда в образовании тянется с 1990-х годов, и полностью решить ее не смог даже майский указ 2012 года, говорит профессор Финансового университета при правительстве Александр Сафонов. Он поясняет, что выполнение президентских поручений «было сопряжено с рядом бухгалтерских уловок, таких как оформление сотрудника на полставки или четверть ставки при сохранении стандартного объема работы».
По словам Сафонова, для всей системы образования характерны два тренда — старение кадров и сокращение численности работающих, следствием которого является повышение нагрузки. «Причина этого вполне понятна: бюджетное недофинансирование», — указывает эксперт. «У разных субъектов разный объем поступлений в бюджет и, соответственно, разные уровни заработной платы для работников системы образования. Кроме того, для учителей основная проблема в том, что устанавливается оклад на уровне ниже МРОТ и значительное количество денежных средств работник получает в виде различного рода доплат и надбавок за интенсификацию своего труда и выполнение дополнительных функций, что позволяет манипулировать учителями и заставлять их выполнять нагрузку, которая не оплачивается», — рассуждает он.
В целом дисбаланс в оплате труда между профессиями и регионами будет сохраняться, уверена Варшавская. Она приводит в пример «пресловутые зарплаты курьеров, которые получают больше учителей». «На этот дисбаланс смотрят только со стороны того, что курьеры так безобразно много получают. Но на это можно посмотреть и с другой стороны, что не курьеры так много получают, а учителя — так мало», — говорит она. По мнению Варшавской, рост регулируемых рынком зарплат (как в случае с курьерами) можно рассматривать как сигнал другим сферам, где в зарплатах велика роль государства.
В апреле на коллегии Минтруда вице-премьер Татьяна Голикова сообщила о скором запуске пилотного проекта по новой системе оплаты труда бюджетников. Тестировать новый подход к оплате труда врачей будут в Якутии, Курганской и Липецкой областях, учителей — в Удмуртии, во Владимирской и Сахалинской областях.
Что ждет рынок труда к 2030 году
ВЭБ.РФ также представил прогноз по изменению структуры занятости до 2030 года, основанный на данных Росстата и собственных расчетах ВЭБа. Согласно прогнозу, к 2030 году сильнее всего сократится доля занятых в транспортировке и хранении (на 0,6 п.п., с 8,9% в 2023 году до 8,3% в 2030 году), сельском хозяйстве (на 0,5 п.п., с 5,5 до 5%) и оптовой и розничной торговле (на 0,4 п.п., с 15,3 до 14,9%).
Кроме того, ВЭБ ожидает сокращения на 0,3 п.п. доли занятых в обрабатывающей промышленности (с 14 до 13,7%), обеспечении электроэнергией, газом и паром (с 2,4 до 2,1%), финансовой и страховой деятельности (с 2,2 до 1,9%).
Рост доли занятых прогнозируется в строительстве (с 6,7 до 7,4%), гостиничном бизнесе и общепите (с 2,7 до 3,1%), информационных технологиях и связи (с 1,9 до 2,1%), научной, профессиональной деятельности (с 3,9 до 4,1%).
Как отмечает Клепач, в среднесрочной перспективе приоритетным фактором формирования занятости будет динамика спроса и развитие экономики предложения, а также нарастающие дисбалансы в оплате труда между разными профессиональными группами и регионами. А в долгосрочной перспективе новые технологии, включая искусственный интеллект, «повысят автоматизацию производства и позволят снизить спрос на ряд профессий, что смягчит влияние негативных демографических трендов на рынок труда».
Согласно разработанному Минтрудом прогнозу кадровой потребности на 2024–2029 годы, наибольшее снижение спроса на специалистов на российском рынке труда в ближайшие пять лет ожидается в сферах госуправления и торговли, при этом значительно вырастет спрос на работников в отраслях оказания персональных услуг и обрабатывающей промышленности.
0
25.00
